- Сообщения
- 208
- Реакции
- 1 107
Имя: Onslaught (Максим)
Фамилия: Overdose (Капустин)
Национальность: русский
Возраст: 45 лет
Дата рождения: 05.07.1980
Родной язык: русский
Место рождения: Россия, г. Москва, г. Домодедово
Место проживания: штат Los-Santos
Пол: Мужской
Семейное положение: Холост
Характер: скверный
Связь: 500-000 тел.
Интересы: Бизнес, политика, криминал
Владение языками: английский, русский, итальянский
Детство: первые уроки выживания
Родился я в городе, где асфальт пах нефтью, а дворы пахли кровью. Наш район был местом, где мальчишки взрослели раньше, чем научатся правильно писать. Отец пропадал в запоях, мать — в бесконечных сменах на заводе. В десять лет я уже знал цену деньгам, в двенадцать — держал в руках нож не для резки хлеба. К шестнадцати возглавил свою первую "бригаду" — сборище таких же голодных пацанов, готовых грызть глотки за кусок власти. Мы были дикими, злыми, но преданными друг другу. Как стая.
Война: ад, который меня переплавил
Когда грянула война, я ушел добровольцем — не за флаг, не за идею. За власть. За право сжимать в кулаке что-то большее, чем дворовые разборки. Там, в грязи окопов, под свист пуль, я понял, что человек — это всего лишь мясо. Но если это мясо умеет думать, оно выживает. Я выжил. Научился читать поле боя как шахматную доску. Мои люди шли за мной, потому что я не бросал своих. Вернулся с медалями, которых стыдился, и деньгами, которые прятал. Но главное — с холодным умом и горячей злостью на весь этот мир.
Лос-Сантос: штат, который стал моим
Самолет приземлился в аэропорту Лос-Сантоса, и горячий ветер ударил мне в лицо. Город встретил меня яркими неоновыми огнями и гнилью задворок. Здесь я нашел их — Стакса и Бурзума. Бурзум, коренастый русский с лицом боксера-пенсионера, умел договариваться с кем угодно. Стакс, высокий, с хищными глазами бывшего морпеха, — убеждать силой. Мы сошлись, как три части одного пазла. Они стали моими братьями. Теми, кому я мог доверить жизнь.
"Monkey Pub": место, где рождались легенды
Бар купили за грязные деньги, но сделали его уютным. Темное дерево, мягкий свет, стойка из полированного дуба. На стенах — фотографии боксеров, старых гангстеров, наших военных компаний. Запах жареного мяса, дыма сигар и дорогого виски.Но настоящая жизнь кипела в подсобке. Там, за толстой дверью, мы решали судьбы. Разливали коньяк в хрустальные бокалы и обсуждали, кому жить, а кому — исчезнуть. Здесь заключались сделки, которые потом взрывали улицы войнами. Здесь копы пили рядом с ворами в законе. "Monkey Pub" стал сердцем Лос-Сантоса — местом, где правду говорили шепотом, но она звучала громче криков.
[Фото временно недоступно]
Власть: тень, которая длиннее небоскребов
С годами мое имя стало валютой. Его шептали в элитных клубах и на грязных разборках. Я мог одним звонком остановить войну банд или устроить кровавую баню. Мои люди были везде: в мэрии, в полиции, в порту, где ночью разгружали "особые" грузы.Но чем выше я забирался, тем сильнее чувствовал — эта игра не вечна. Криминал либо хоронит, либо сажает. А я не хотел ни того, ни другого.
Политика: новая игра в старые правила
Я вышел в большой свет в дорогом костюме и с безупречной улыбкой. Купил медиа, спонсировал выборы, жертвовал на больницы. Мои деньги отмывались в благотворительных фондах, мои грехи — в громких речах о "новом будущем для города".Но вечерами я все равно приходил в "Monkey Pub". Садился за наш привычный стол, где Бурзум уже наливал мне виски, а Стакс рассказывал свежие сплетни с улиц. Здесь я снова становился собой — не политиком, не бизнесменом, а тем самым парнем с района, который знает цену слову и пуле.
Сегодня: между прошлым и будущим
Теперь я уважаемый человек. Мои фото в Forbes, мои речи цитируют СМИ. Но если вы зайдете в "Monkey Pub" в тот редкий вечер, когда мы собираемся там втроем, то увидите правду.Старые шрамы, старые шутки, старые правила.
Лос-Сантос все еще мой. Просто теперь я правлю им из кожаного кресла, а не с окровавленного асфальта.
Но если надо — я все еще могу достать пистолет из ящика стола.
Ведь настоящая власть не уходит. Она просто меняет маски.
