#Blue | ОПГ "AntiDepozit"

  • Автор темы Автор темы AntiDepozit
  • Дата начала Дата начала
Статус
Закрыто для дальнейших ответов.
A

AntiDepozit

Новички
Сообщения
20
Реакции
64
0JMNpBu.jpeg

ОФИЦИАЛЬНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ ГРУППИРОВКИ «ANTIDEPOZIT»​

Статус: Открытое заявление для всех граждан Синей Федерации, правоохранительных органов и представителей бизнеса.

Дата cоздания: 5 сентября 2025 года
Дата заявления: 14 декабря 2025 года​

КОНЦЕПЦИЯ И ЦЕЛИ​

Мы, AntiDepozit, являемся частной организацией, занимающейся социальной реабилитацией и противодействием игорной зависимости на территории Синей Федерации. Наша деятельность направлена на:

  1. Помощь жертвам лудомании через программу принудительной реабилитации.
  2. Борьбу с незаконными игорными заведениями, такими как казино «Калигула» и зона «TRY», которые разрушают социальную ткань нашего города.
  3. Финансовую поддержку семей, пострадавших от действий игорного бизнеса. (Возможно)

МЕТОДЫ РАБОТЫ​

I. ПРОГРАММА «САНИТАРНЫЙ КОРДОН»
Наши сотрудники проводят регулярные рейды в зонах повышенной игорной активности. При обнаружении лиц с признаками игровой зависимости мы предлагаем им два варианта:

  • Добровольная отправка в реабилитационный центр при нашей организации.
  • Принудительная изоляция с последующим лечением.
II. ПРОГРАММА «ФИНАНСОВАЯ ГИГИЕНА»
Под руководством нашего финансового специалиста Маршалла Лондона мы изымаем незаконные средства у организаторов подпольных игорных точек и направляем их:

  • 50% — на содержание реабилитационных центров.
  • 30% — компенсации пострадавшим семьям.
  • 20% — развитие социальной инфраструктуры города.
III. ПРОГРАММА «ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ»
Наши специалисты Кальмар Эскобар и Аврора Алексеева проводят:

  • Индивидуальные консультации для зависимых.
  • Групповые терапии в условиях стационара.
  • Профилактические беседы с молодежью.

СТРУКТУРА ОРГАНИЗАЦИИ​

Руководство:

  • Основатель и идеолог: Богдан Хмельницкий («Сенсей»)
  • Финансовый директор: Маршалл Лондон
  • Глава психологической службы: Кальмар Эскобар
  • Начальник службы безопасности: Иванка «Скандалист»
  • Специалист по полевым операциям: Аврора Алексеева
Отделы:

  1. Рейдовый отдел (проведение операций)
  2. Реабилитационный центр (лечение зависимых)
  3. Финансовый отдел (управление средствами)
  4. Информационный отдел (взаимодействие с населением)

ОБРАЩЕНИЕ К НАСЕЛЕНИЮ​

Мы призываем граждан:

  1. Сообщать о незаконных игорных точках по телефону горячей линии.
  2. Обращаться за помощью при обнаружении признаков игровой зависимости у близких.
  3. Не препятствовать нашей работе — мы действуем в ваших интересах.

КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ​

  • Горячая линия: ANTIDEP
  • Штаб-квартира: Динамический
  • Реабилитационный центр: Калигула, TRY zone.
Примечание: Любое сопротивление нашим сотрудникам при исполнении ими служебных обязанностей будет рассматриваться как пособничество игорной мафии и пресекаться в соответствии с законом.

AntiDepozit — за трезвый и процветающий город!

Данный документ является официальным заявлением и предназначен для публикации в городских СМИ, размещения на информационных щитах и рассылки государственным учреждениям.
 
ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ: САНИТАРНЫЕ РЕЙДЫ​

Сентябрь — декабрь 2025 года.​

Мы работали методично, как служба утилизации. Четверо против болезни целого города: Сенсей, Маршалл, Кальмар и Иванка-Скандалист. Наша цель была проста — лудоманы. Два главных очага заразы: пафосное казино «Калигула» и грязная подпольная зона «TRY».

Мы не вели переговоров и не искали оправданий. Мы зачищали. Начинали с «TRY» — там было проще. Приезжали глубокой ночью, когда отчаяние и запах пота висели в воздухе гуще сигаретного дыма. Группами по 10–20 человек за рейд. Тех, кто пытался драться или бежать, усмиряли быстро и жёстко. Остальных, уже сломленных, почти безвольных, грузили в чёрные фургоны. Мы не спрашивали имён. Для нас это был просто конвейер: диагноз — зависимость, лечение — принудительная реабилитация.

Потом пришла очередь «Калигулы». Там всё было иначе — бархат, хрусталь, холодные улытки крупье. Но глаза проигрывавших были такими же пустыми. Мы брали их по-другому — точечно, выборочно. Кого-то у служебного выхода, кого-то в момент, когда они, дрожа, доставали последние деньги. Методика оставалась прежней: фургон, больница, тишина.

Их отправляли в городские больницы с одинаковыми записями: «острое психосоматическое расстройство на почве игровой зависимости». Наши люди в системе обеспечивали тишину. Пациенты оказывались в изоляторах, под капельницами, под присмотром «специалистов», которых рекомендовали мы. Город начал понемногу пустеть от этой заразы — или, по крайней мере, та её часть, что выходила на свет.

Чиновники пытались давить. Запрещали. Говорили о «самоуправстве» и «нарушении покоя». Тогда мы решили, что пришло время стереть грань между теми, кто создаёт законы, и теми, кто эти законы ломает своей болезнью. Мы выбрали цель — не игрока, не закладчика, а того, кто сидел в удобном кресле и делал вид, что проблемы не существует. Того, чьё имя было известно многим, чья должность казалась неприкосновенной.

11 декабря, когда он поливал свои огороды, к нему подошли. Без шума, без эфиров, без лишних свидетелей. Просто показали доказательства его связей с игорным бизнесом и предложили «пройти курс». Как и всем остальным. Как тем двадцати с «TRY» и тем пятерым из «Калигулы», которых взяли на той же неделе.
 
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ: ВЛИЯНИЕ​

Декабрь 2025 года.​

Наше влияние росло не только в Лос-Сантосе. После того, как мы помогли местному Падре Массимо Боварро из мексиканской группировки «Vagos» в Гетто с одним щекотливым делом, у нас появился долг. Долг, который мы решили превратить в рычаг. Маршалл Лондон получил место в неформальном совете «Vagos», а старый друг Хайден Боварро стал нашим человеком внутри. Мы снабжали их патронами для их разборок, а Хайден в ответ обеспечивал нас «релаксантом» для тяжёлых вечеров после рейдов. Так родился наш первый внешний альянс — не из идей, а из взаимовыгодной грязи.

Но для операции против Корнелиуса Брауна требовался другой уровень конспирации. Именно тогда Иванка вспомнила про якудза в Лас-Вентурасе — тихую, жёсткую структуру, умеющую работать с документами и не задающую лишних вопросов.

Мы встретились с их лидером, Дай Накашима, в нейтральной зоне. Он слушал молча, куря тонкую сигарету. Мы предложили сделку: его помощь в обмен на будущие услуги. Он согласился. Через два дня у нас были новые паспорта на фамилию Онидзава. Чистые, качественные, с печатями Лас-Вентураса. Идеальная легенда.

Именно тогда родилась идея: что если нам не просить, а взять? Чтобы больше никогда не зависеть от чьей-то милости. Украсть саму машину для печати паспортов.

Накануне операции мы сделали последние приготовления в Лас-Вентурасе. Заехали в круглосуточный хозмаг, купили плотные чёрные перчатки и простые маски-балаклавы — ничего лишнего, всё для дела. Но Иванке, как всегда, захотелось добавить деталь. Увидев в углу полку со спортивным инвентарём, она не удержалась и взяла бейсбольную биту, сказав со своей мёртвой улыбкой: «Для квиддича». Никто не стал спрашивать, что она имела в виду. Потом мы арендовали чёрные костюмы в дешёвом прокате неподалёку — небрежные, безликие, идеальные для ночной работы.

Операцию спланировали в тесном кругу. Взяли с собой двоих парней от якудза для прикрытия — одного запомнили, звали его Акира Ванабе, нервный тип с блестящими глазами. Позже выяснилось, что он тоже был лудоман, но это уже другая история.

Мы переоделись в арендованные костюмы, надели перчатки и маски, став безликими тенями. Действовали в самой мэрии Лас-Вентураса, глубокой ночью. Парни якудза остались на улице, на подстраховке, а Иванка и Кальмар проскользнули внутрь. Охрана спала или была отвлечена.

Всё прошло на удивление гладко: на втором этаже, в комнате регистратуры, стояла та самая машина — старая, но исправная. Иванка, придерживая биту под мышкой, схватила аппарат, Кальмар прихватил пачку чистых бланков. Без лишнего шума, без следов. Они растворились в ночном городе, как призраки.

Через три часа машина была уже в нашем гараже в Лос-Сантосе. Теперь у нас было своё производство легенд. Свой источник новых имён, новых жизней. И главное — полная независимость.

Так росло наше влияние: через союзы с уличными группировками, через тихие сделки с якудза, через кражи в правительственных зданиях. Мы больше не были просто санитарами. Мы стали тенью с документами. Тенью, которая могла принять любой облик, чтобы продолжать свою работу.

[Маски и перчатки]
[Квидич]
[Костюмы]
[Машинку - по запросу адмнистрации]​
 
f3mLv7A.jpeg


ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ: ПОХИЩЕНИЕ ПЕРВОГО ЛУДИКА​

Декабрь 2025 года.​

Всё было готово. Паспорта — отпечатаны, машины — на чистой аренде, связи — проверены. Оставалось взять цель.

Иванка позвонила старому приятелю — копу из департамента, который так же, как и мы, втихую ненавидел лудоманию и систему, её покрывающую. Рискуя работой, он пробил Корнелиуса Брауна и переслал всё на телефон: адреса, маршруты, привычки. Встреча длилась три минуты у старой телефонной будки. Они разошлись, не обернувшись.

В подпольной хате собрались Сэнсей, Кальмар, Иванка и Акира. План был простым, как удар битой.

  • Кальмар арендовал два авто — чёрный Султан для группы и вертолёт для наблюдения.
  • Иванка подготовила инструменты: мешок, верёвку, изоленту и свою фирменную бейсбольную биту «для квиддича».
  • Сэнсей координировал операцию.
  • Акира сидел на связи и следил за обстановкой на улицах.
Султан носился по городу, пока Кальмар с воздуха искал цель. И нашёл — там, где не ждали. Возле аэропорта Лос-Сантоса, на частном участке, мужчина в дорогом костюме поливал огород… трактором. Это и был Корнелиус Браун. Странная картина для заместителя директора ТВ-Центра.

Кальмар дал координаты. Султан приехал за семь минут. Действовали хладнокровно и быстро: связали, надели мешок на голову, затолкали в багажник. Браун вёл себя неадекватно — бормотал, смеялся, вёл себя как зверь. Было ясно: он был под воздействием чего-то сильного. Видимо, выращивал на своём огороде не только помидоры.

Весь путь до заброшенных виноградников у шахты мы не молчали. Кальмар, сидя рядом с ним, вёл размеренную, почти терапевтическую беседу. Говорил о разрушенных семьях, о пустых глазах детей, о деньгах, которые утекают в карманы тех, кто сидит в таких же креслах, как Браун. Говорил о зависимости — не только игровой, но и власти, денег, иллюзии контроля. Сэнсей добавлял точные, холодные факты — суммы, даты, имена. Иванка молчала, но её бита лежала на виду, красноречивее любых слов.

Браун сначала смеялся, потом огрызался, потом замолчал. Но не от страха — в его голосе прорывалось что-то вроде озлобленного понимания.

На виноградниках, когда с него сняли мешок, он уже не был тем самодовольным чиновником. Он стоял, пошатываясь, глядя на нас, на обрыв за нашими спинами, на звёздное небо над Лос-Сантосом. Последние слова Кальмара были просты: «Ты можешь перестать. Прямо сейчас. Или ты можешь продолжить. Но это твой последний выбор».

Он посмотрел на нас, потом на пропасть. Его лицо исказила гримаса — не ужаса, а странного, почти освобождающего отчаяния. Не сказав ни слова, он рванулся в сторону и прыгнул в пустоту.

Мы не стали его останавливать. Его смерть не была нашей работой — она была его выбором. Выбором, который он сделал, когда наконец увидел правду без прикрас.

После этого дела Иванка, Сэнсей и Кальмар залегли на дно. Город зашумел, но ненадолго — версию о самоубийстве коррумпированного чиновника приняли быстро. Наши союзники из якудза попали под раздачу: их взяли за кибервзлом в системе Синей Федерации, не связанный с нами, но удачно подставивший их под удар. Массимо Боварро, почуяв опасность, исчез в неизвестном направлении, оборвав все концы.

Теперь AntiDepozit затаился. Мы ждём. 14 декабря 2025 года в Лас-Вентурасе назначена сходка воров. Там будут решать, кто станет новыми управляющими группировок после чистки. Нам нужно быть там. Неявно, незримо, но присутствовать.

А пока — тишина. Мы залегли на дно, как подводная лодка после запуска торпеды. Город замер в ожидании. А мы слушаем его пульс и готовимся к следующему ходу.
[Похищение]
[Похищение RP]​
 
skrin.jpg

ИСТОРИЯ ЧЕТВЁРТАЯ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ПРОМО ОТ КАЛЬМАРА​

14 декабря. Утро.​

Сэнсей и новоиспечённый член нашей команды по прозвищу «Многоликий» отдыхали после одной горячей ночи. Всё началось с отеля на берегу Лос Сантос, бутылки дешевого вина и одной девчонки — Виолетты Миллер. С первого взгляда — просто ещё одна богатая искательница острых ощущений. Но Сэнсей быстро разглядел в её слишком блестящих глазах и нервической привычке постоянно проверять телефон ту самую знакомую нам тень — лудоманию. Она играла в жизнь, как в рулетку. И в эту ночь ставки были высоки.

Всё перешло в жёсткую групповуху недалеко от горы Вагос, где-то к семи утра. Это была не просто связь — это был ритуал контроля и беспощадности. Сэнсей и Многоликий отыгрались на ней по полной, вымещая на её теле всю ту ярость, которую копили к её породе — жалким, скучающим, играющим с судьбами других. Она приняла это с восторгом, смешанным с болью — ей тоже нужно было наказание. Ещё одна зависимость.

Когда закончилось утро, а Виолетта, оплатив счёт, поехала к своему хахалю, его по моему звали Dania Trunov, Сэнсею позвонил Кальмар. Голос в трубке звучал непривычно вдохновлённо.

«Сэнсей, я записал кое-что. Гимн. Наш гимн. Такой, чтобы его пели на улицах. Как раньше, во времена CJ и Гроув-стрит. Мы забыли, что такое братство. Что такое защищать свой район не ради бабок, а ради своих. Пора напомнить. Я хочу это выпустить. Снять клип. Это будет наша молитва и наш вызов».

Кальмар прочитал по телефону отрывок. Это был жёсткий, рубленый рэп в духе уличных хроник. Не о деньгах и блеске, а о долге, чистоте и мести системе, которая кормится слабостью. В стиле времен CJ, который когда-то поднял Гроув, а потом исчез, оставив улицы на растерзание жадности. Это была не просто музыка — это был манифест.

Сэнсей молча слушал. Потом коротко бросил: «Собирай сходку. Перед тем как воры в Лас-Вентурасе начнут делить власть, мы должны сделать свой ход. Нам нужна огласка. Не та, что в газетах. Та, что в каждом подворотне».

Место выбрали символичное — район, который мы между собой называли «Santa Muerte», в честь святой смерти. Заброшенная автостоянка, рядом с тем отелем, окружённая граффити и тишиной. Когда то давно там обитали те самые трушные "Vagos", но это другая история. Именно здесь, в 21:00, должны были собраться все, кто причастен к AntiDepozit, и все, у кого кипела кровь от системы, построенной на лудоманской жадности.

Кальмар разослал сигнал через закрытые каналы, через доверенных людей в других группировках, через таксистов, через барменов. Сообщение было простым: «Приходите, если устали молчать. Будет слово. Будет музыка. Будет дело».

Весь день 14 декабря прошёл в напряжённой тишине. Мы ждали решений от воров в законе на сходке в Лас-Вентурасе — они должны были утвердить новых руководителей для La Cosa Nostra, Русской мафии и якудза. От их выбора зависело, с кем нам придётся иметь дело. Но ещё до того, как они объявят свои решения, мы собирались заявить о себе голосом улиц.

К вечеру Сэнсей, Кальмар, Иванка, Многоликий, Манагер, Аврора, Хайден и многие другие уже были на месте. Начинали собираться и остальные — люди в капюшонах, с закрытыми лицами, с твёрдым взглядом. Они приходили по одному, по двое, растворяясь в тенях у старых разбитых машин.

В 21:00 Кальмар включил запись. Из колонок полился тот самый гимн — грубый, яростный, полный боли и решимости. Это был промоушен новой эры. Начало истории, в которой уличная правда должна была прорваться через бетон лжи.

И глядя на собравшуюся толпу, Сэнсей понял — завтра в Лас-Вентурасе будут решать, кто будет управлять группировками. Но уже сегодня, здесь, на этой стоянке, началось что-то, что никакие воры в законе контролировать уже не смогут.

 
HBMXhEr.jpeg


ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ: НОВЫЕ ЛИЦА, СТАРЫЕ ВРАГИ
​
14 декабря. Ночь.​

Звонок от Кальмара разорвал утреннюю тишину. Его голос, обычно спокойный, звучал сдавленно от напряжения. Он прозвонил все закрытые каналы, проверяя пульс подполья. И по одному из них пришла весточка, которую мы ждали и боялись одновременно: наш человек стал вором в законе и новым руководителем Русской Мафии в Синей Федерации. Вячеслав Драгунов. Тот, с кем мы когда-то начинали, чьи руки были так же испачканы борьбой, прежде чем он ушёл в тень набирать вес. Теперь он возвращался. И возвращался не с пустыми руками, а с мандатом на власть.

Но перед его прилётом нужно было сделать свой ход. Кальмар, как всегда, мыслил на шаг вперёд. Недостаточно было просто быть силой в тени. Нужен был голос. И он создал его — записал гимн, грубый и яростный, рождённый в боли улиц и нашей яростью. Теперь этому голосу нужно было тело. Видеоклип.

Съёмки на горе Чиллиад стали нашим маленьким восстанием. Кальмар собрал всех, кто имел значение: семья Голдбергов с их стальными нервами и связями, Иванка с её бездонной холодной яростью, Франческа — наш информационный щит, Логан — мастер на все руки, Богдан Хмельницкий (Сенсей), чей взгляд был тяжелее любого ствола, Маршалл Лондон, подсчитывавший каждый кадр как банковский перевод, и другие — те, чьи лица не светились в камере, но чья верность не вызывала сомнений.

Мы стояли на краю пропасти, в буквальном и переносном смысле. Ветер рвал слова из губ, свет прожекторов выхватывал из темноты лица, закалённые ненавистью к системе. Это не было гламурно. Это было сыро и реально. Съёмки длились до самого утра. Все выдохлись, но в глазах горело — потому что это того стоило. Это было наше заявление. Не газетное, а уличное. Кальмар, забившись в монтажную комнату на нашей старой квартире, начал собирать куски правды в единый, сокрушительный удар.

Пока он монтировал, Иванка взяла телефон. Её звонок новому боссу русской мафии, Вячеславу Драгунову, был краток:
— Ты приземлился?
— Да. Лас-Вентурас. Жду, — последовал ровный, низкий голос.
Всё. Этого было достаточно.

Мы собрали костяк и двинулись в Лас-Вентурас. Встретили его возле аэропорта, неприметно, без пафоса. Чёрный внедорожник, несколько фигур в капюшонах, быстрая посадка. Никаких церемоний. Враг мог быть везде, особенно теперь, когда воры назначили новых глав для La Cosa Nostra и Якудза. Город снова был шахматной доской, и фигуры только расставлялись.

LEtrNRE.jpeg


Блат-хата на Вайнвуде встретила нас запахом старого дерева, пыли и тишины. Здесь, в гостиной с зашторенными окнами, собрались ядро AntiDepozit и Вячеслав Драгунов. Он не изменился — тот же пронзительный взгляд, те же сжатые губы, но теперь в его осанке читалась тяжесть короны, которую ему только что возложили.

— Поздравления принимаю, — сухо сказал Сенсей, протягивая руку. — Теперь твой трон в Лас-Вентурасе. Но трон этот — на минном поле.

Драгунов кивнул, разливая по стаканам чистый спирт.
— Знаю. Якудза ушли, но оставили хвосты. La Cosa Nostra приведёт своих людей. А мне нужна здесь моя сила. Не легальная. Настоящая.

Тут Иванка положила на стол толстую папку.
— После того как якудза свалили, мы не сидели сложа руки. Здесь всё, что удалось вытащить из их архивов: схемы отмыва, списки подконтрольных точек, досье на продажных копов. И кое-что ещё — связи с «Калигулой» и новыми людьми из Cosa Nostra. Они уже начали переговоры.

Настало время для нашего главного козыря. Маршалл принёс из соседней комнаты тяжёлую металлическую коробку. В ней лежала наша печатная машинка, украденная из мэрии Лас-Вентураса — символ нашей независимости.

— Пора менять легенды, — сказал Кальмар, уже печатая на чистом бланке. — Старые имена отыграли. Нужна новая фамилия. На корнях. На крови.

Взгляд всех присутствующих медленно перешёл на Богдана Хмельницкого — Сенсея. Он молчал, глядя в окно на ночной город. Затем обернулся, и в его глазах читалось решение.

— Хмельницкие, — произнёс он тихо, но так, что слова легли на стол как клятва. — Если уж брать имя — то то, что не стыдно передать дальше. То, что значит борьбу, кровь и землю.

Предложение было принято единогласно. Машинка застучала, рождая новые паспорта, новые биографии, новую броню для наших людей. Мы были готовы к войне как никогда. Но теперь это была не партизанская борьба — это была системная операция с союзником у самого трона криминального мира.

— Первое, что нужно, — прикрытие, — резюмировал Драгунов. — Меня уже ищут. На день, на два нужно исчезнуть.

Иванка кивнула в сторону люка в полу.
— Подвал. Без окон, звукоизоляция. Там безопасно. На время.

Пока Вячеслав спускался в наше импровизированное убежище, Иванка отвела Сенсея в сторону.
— У меня назрел план. Автостоянка возле стадиона в Гетто. Заброшена, но стратегически идеальна — центр города, подъезды со всех сторон, рядом трасса. Её можно укрепить, сделать нашим форпостом. Там и будет теперь обосновываться команда.

Сенсей молча кивнул. В его взгляде читалось одобрение. Мы больше не были разрозненными мстителями. Мы становились армией в тени, с союзником у власти, с базой, с голосом и с бесконечной ненавистью к тому злу, которое разъедало город.

Город замер в ожидании. Гимн был записан, клип — смонтирован, союзник — в подвале, а новое имя — в паспортах. Война с лудоманией только что перешла на новый, куда более опасный и беспощадный уровень.

Теперь мы били не по игрокам. Мы били по системе. И у системы наконец появилось лицо, которое можно было уничтожить.
 
Статус
Закрыто для дальнейших ответов.
Назад
Верх